Социально политическое устройство киевской руси. Политический строй древней руси. Социально-экономический строй Киевской Руси

История Киевской Руси, хронологические рамки которой большинство историков определяют как IX - начало XII вв., условно может быть разделœена на три периода:

1. 1) IX - середина Х в. - начальный, время первых киевских князей;
2. 2) вторая половина Х - первая половина XI в. - время Владимира и Ярослава Мудрого, эпоха расцвета Киевской Руси;
3. 3) вторая половина XI - начало XII в., переход к территориально-политической раздробленности.

Восточнославянское государство формируется на рубеже IX-X вв., когда киевские князья постепенно подчиняли восточнославянские союзы племенных княжеств. Ведущую роль в этом процессе играла военно-служилая знать - дружина киевских князей.

Некоторые из союзов племенных княжеств были подчинœены киевскими князьями в два этапа:

1. 1) союзы племенных княжеств выплачивали дань, сохраняя внутреннюю автономию. Во 2-й половинœе X в. дань взималась в фиксированных размерах, в натуральной или денежной форме;
2. 2) на втором этапе союзы племенных княжеств подчинялись непосредственно. Местное княжение ликвидировалось, и представитель киевской династии назначался в качестве наместника.

Земли древлян, дреговичей, радимичей и кривичей были подчинœены в IX-Х вв. (древлян - к серединœе Х в.). Вятичи дольше всœех боролись за свою самостоятельность (подчинœены ко второй половинœе Х в.).

Ликвидация «автономии» всœех восточнославянских союзов племенных княжеств означала завершение формирования к концу Х в. территориальной структуры государства Русь.

Территории в рамках единого раннефеодального государства, управлявшиеся князьями - вассалами киевского правителя, получили наименование волость. В целом же в Х в. государство именовалось «Русь», «Русская земля».

Окончательно структура государства оформляется при князе Владимире (980–1015). Он посадил на княжение в 9 крупнейших центрах Руси своих сыновей.

1. 1) объединœение всœех восточнославянских (и части финских) племен под властью великого князя киевского;
2. 2) приобретение заморских рынков для русской торговли и охрана торговых путей, которые вели к этим рынкам;
3. 3) защита границ Русской земли от нападения степных кочевников.

Древнерусское государство по форме правления представляет собой раннефеодальную монархию . Кроме монархического элемента͵ который, несомненно, является основой, политическая организация русских княжеств киевского периода имела также сочетание аристократического и демократического правления.

Монархический элемент представлял собой князь. Во главе государства стоял Великий князь киевский, который, однако, в Древней Руси не был самодержавным правителœем (а скорее был «первым среди равных»). Его братья, сыновья и дружинники осуществляли: 1) управление страной, 2) суд, 3) сбор дани и пошлин.

Главной функцией князя была военная, первой обязанностью - оборона города от внешних врагов. Среди других функций - судебная. Он назначал местных судей разбирать дела среди своих подопечных. В важных случаях судил сам как верховный судья.

Аристократический элемент был представлен Советом (Боярской думой), в который входили старшие дружинники - местная знать, представители городов, иногда духовенство. На Совете как совещательном органе при князе решались важнейшие государственные вопросы (полный состав совета созывался в случае крайне важности): избрание князя, объявление войны и мира, заключение договоров, издание законов, рассмотрение ряда судебных и финансовых дел и др. Боярская дума символизировала права и автономию вассалов и обладала правом «вето».

Младшая дружина, включавшая боярских детей и отроков, дворовую прислугу, как правило, в Совет князя не входила. Но при разрешении важнейших тактических вопросов князь обычно советовался с дружиной в целом. Распространено мнение (Г.В. Вернадский), что бояре были совершенно свободны в своей службе князю. Боярин всœегда мог покинуть его двор или поступить на службу к другому князю. При этом, с тех пор как бояре стали собственниками земельных владений, они могли поступить так, только пожертвовав своими правами на землю. Иногда случалось, что боярин, который был владельцем земли в одном княжестве, служил князю другого. Но тем не менее обычно рост земельных владений заставлял бояр чаще сочетать свои интересы с княжеством, где они жили.

С участием князей, знатных бояр и представителœей городов собирались и феодальные съезды , на которых рассматривались вопросы, затрагивающие интересы всœех княжеств. Формировался аппарат управления, ведавший судопроизводством, сбором пошлин и тарифов. Из числа дружинников князь назначал посадников - наместников для управления городом, областью; воевод - предводителœей (воевода: большой, великий, градный, местный, ратный, старейший и др.) различных военных отрядов; тысяцких - высших должностных лиц (в так называемой десятичной системе военно-административного делœения общества, восходящей к догосударственному периоду); сборщиков поземельных податей - данников , судебных чиновников - вирников, подъездных, сборщиков торговых пошлин - мытников . Из состава дружины выделялись и управители княжеского вотчинного хозяйства - тиуны (впоследствии они становились специальными чиновниками правительства и включались в систему государственного управления).

Демократический элемент управления обнаруживается в городском собрании, известном как вече. Это был не орган представителœей, а собрание всœех взрослых мужчин. Для принятия любого решения было крайне важно единодушие. На практике случалось, что это требование приводило к вооруженным столкновениям между спорившими на вече группами. Проигравшая сторона вынужденно соглашалась с решением победителœей. Вече в столице княжества оказывало влияние на вече менее крупных городов. В XI-XII вв. вече попало под влияние социальных верхов, утрачивая функции управления и самоуправления (А.П. Новосœельцев).

Важной особенностью Киевской Руси, сложившейся вследствие постоянной опасности, особенно со стороны степных кочевников, стало всœеобщее вооружение народа, организованное по десятичной системе (сотни, тысячи). Именно многочисленное народное ополчение зачастую решало исход сражений, и подчинялось оно не князю, а вече. Но как демократический институт оно уже в XI в. стало постепенно терять главенствующую роль, сохранив свою силу на несколько столетий лишь в Новгороде, Киеве, Пскове и других городах, продолжая оказывать заметное влияние на ход общественно-политической жизни Русской земли.

- Территориально-политическая организация власти

Еще одной универсальной характеристикой формы государства является способ территориально-политической организации государственной власти. Форма государственного политико-территориального устройства – это способ территориальной организации государственной... [читать подробенее]

-

Субъекты власти Формы осуществления и организации политической власти Власть. Понятие и сущность политической власти Понятие политики Платон определял политику как "искусство жить... [читать подробенее]

- Государство и политическая организация общества

Различные общественные силы (классы, нации, другие социальные группы и слои), выражая свои коренные интересы, объединяются в разные политические организации: партии, союзы, ассоциации, движения. Некоторые из этих организаций имеют достаточно жесткую командную структуру,... [читать подробенее]

- Политическая система политическая организация жизни общества.

Политика – это сфера общественных отношений, связанная с регулированием общественных отношений. Политическая система общества – это наиболее широкое понятие, включающее совокупность общественных процессов, институтов, возникающих и функционирующих в сфере...

Южно-Сахалинск. 2004.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, декабрь 2017.

Эту тему я считаю достаточно актуальной, потому что чего только ни обсуждается в наше время (и то хорошо) - демократия ли то, что у нас существует, и соответствует ли она нашим традициям, и соответствуем ли мы вообще демократии, и свойственна ли демократическая традиция русским. Говорят и о желательности воссоздания монархии. Притом часто забывают, что монархий-то много, и что не каждая монархия, как и не каждая демократия, соответствует русским национальным традициям. Поверьте мне, господа, как отмечал двадцать четыре века назад Аристотель в трактате «Политика», который неоднократно издавался, все правильные формы власти хороши: и монархия, и аристократия, и демократия. Так же однозначно плохи их искажения. Для монархии - это тирания. Для аристократии - это олигархия (у нас неграмотно пользуются этим термином, вообще-то это власть немногих или, если хотите, власть шайки; по-гречески «олигос» - немногие). И наконец охлократия (от «охлос» - толпа) есть искажение демократии.

Есть еще одно, очень важное замечание. Развивая мысль Аристотеля, в середине II века до Р.Х. величайший античный историк Полибий пришел к выводу, что наилучшей политией, то есть политической системой или устройством государства является такая полития, в которой объединены в одной схеме как ее элементы все три правильные виды власти: и монархия, и аристократия, и демократия.

В 1993 году вот эту трехэлементную политию я назвал Полибиевой схемой. И сегодня попытаюсь вам показать бегло, что в лучшие периоды своей истории русские управлялись в соответствии с Полибиевой схемой, а в приличные периоды в отличие от лучших (были же и неприличные периоды) русские стремились к восстановлению Полибиевой схемы. Существует моя статья о том еще 1993 года, незначительно переделанная потом, которая так и называется - «Полибиева схема власти». В последнее время я не переиздавал ее, но она абсолютно доступна, есть в интернете.

Итак, давайте посмотрим. Начиная еще с языческого, трудно различимого прошлого в России государством было каждое княжество. Я твердо убежден, что то, что у вас было в школьном учебнике, единая Киевская Русь - это вымысел историков XVIII столетия. Такого государства никогда не было. Была конфедерация княжеств. Безусловно великий князь Киевский был первым князем, но он таким почитался только в силу того исключения, что Киев был первым городом, что Киев - мать городов русских. Никакой же политической системы для всей Руси не существовало, ни столицы, ни правительства, ни правителя, а вот в княжестве она была. Так сохранялось весь домонгольский период.

Вообще сейчас в науке принято считать термины «древняя Русь», «домонгольская Русь» и «Киевская Русь» синонимами. То есть, от языческих времен, из глубины веков, можно сказать, от VIII века нашей эры до середины XIII века нашей эры - это период древней Руси. Что мы там видим? Мы видим, что каждое государство имеет князя. Князь пребывает в городе. Каждый город по возможности стремится получить себе князя. Это трудно, это вызывает борьбу. Псков несколько сот лет добивался собственного князя, дабы перестать быть «пригородом» Новгорода, пригородом не в современном значении этого слова, а в значении зависимого города, города второго ряда, города неполноправного. Князья наследовали друг другу в соответствии с «лествичным правом». Оно объединяло Русь. «Лествица» значит лестница, но для политического термина принят славянский синоним. То есть, столы наследовались по старшинству не от отца к сыну, а от брата к брату, которые переезжали со стола на стол по мере освобождения более высоких, более престижных столов. Это в какой-то степени, а также то, что в XI веке почти везде были вытеснены местные родовые княжеские династии, почти везде укрепилась династия Рюриковичей, несомненно, было серьезной скрепой для Руси.

Оснований для единства Руси было довольно много. Не было такого государства, но была такая страна. Никогда не путайте понятия «страна» и «государство». Думаю, вы сразу вспомните, что и по-английски эти понятия не родственны, это слова разного происхождения. Страна - историко-географическое понятие, она складывается веками, ее нельзя учредить. Вот сейчас на наших глазах пытаются учредить страны. Но это, на мой взгляд, тщетное занятие. Вот, например, не является страной неисторическая Латвия или неисторическая, искусственная Эстония. Государство же конечно можно учредить, конституировать. И термин «конституция» в первоначальном значении означает учреждение чего-то, прежде не существовавшего. Так вот, страна Русь существовала. Религиозное единство видимо существовало в языческие времена, а затем с конца X века Русь окончательно стала православной и тем самым укрепила свое религиозное единство.

Предполагая возможный вопрос, замечу, что я считаю, как и историки безбожные, безбожного направления в советские времена, что крещение Руси действительно не одномоментный акт, а акт длительный, растянувшийся на столетия. Ошибка советской историографии была не в этом. Дело пытались представить так, что крещение Владимира и киевлян было началом этого процесса, а на самом деле то был его конец, завершение. С конца X века была уже просто православная страна. Православная страна получила и православную государственность.

Связывало воедино Русь и ее правовое пространство, действие Русской Правды Ярослава и некоторых византийских, принятых у нас переводных законов. Связывали транзитные торговые пути и единая монетная система, единый эквивалент цен. Но не связывал единый правитель и единое правительство, единая столица. Чего не было, того не было. Так что говорим о союзе, о конфедерации.

Итак, в каждом княжестве был князь. Князь согласно Василию Осиповичу Ключевскому (одному из величайших дореволюционных историков на рубеже XIX-XX веков) имел власть, ограниченную служилым характером по отношении к городу. Это не значит, что князя нанимали и выгоняли. Он не был наемником, он был монархом, но монархом на службе у княжества, прежде всего у стольного града. Князь с дружиной еще в языческие времена поступал на службу городу. И даже тот князь, который захватывал город силой (вспомните знаменитый эпизод с Олегом, захватившим Киев), оправдывал свой захват ревностной службой городу.

Нам было бы полезно то знать сейчас, мы гораздо менее свободолюбивы и обладаем меньшим чувством собственного достоинства, чем наши отдаленные предки, славяно-русы древней Руси. И нас бы действительно мог бы не интересовать, к примеру, сомнительный по целому ряду причин характер прихода к власти Бориса Ельцина, если бы Борис Ельцин отстаивал русские или хотя бы российские интересы. На самом же деле все было наоборот. В киевские времена такого князя через несколько месяцев вышибли бы пинками, если бы не убили. Иногда убивали.

Безусловно, городская демократия была равновесна княжеской власти, князю и дружине. Но если против монархического элемента образовывался союз аристократии и демократии, то есть союз боярской знати и вечевой демократии, тогда он был сильнее монархии. В 1135 году в Новгороде произошло такое объединение, консолидация аристократических и демократических сил. Князя выгнали и постановили, что «отныне новгородцы вольны во князьях», то есть вольны призвать, вольны проводить. Это продержалось до потери, до утраты независимости Новгорода, то есть до конца XV века, до 1478 года.

Вместе с тем княжеская власть реальна, она реальна в том, что князь, безусловно, прежде всего военачальник своего княжества, но также и глава правительства с определенными оговорками, олицетворение власти. Заметьте, «город сильнее князя», декларирует Ключевский, утверждает и наш современник Игорь Яковлевич Фроянов, петербургский профессор (основные труды - «Древняя Русь» и «Киевская Русь»; «Киевскую Русь» только что переиздали), утверждаю и я. Однако есть и такое летописное указание в первой новгородской летописи старшего извода начала XII века, где отмечается, что «в Новгороде полтора года князя не было, и в новгородцах была туга великая». Опять-таки современному человеку непонятно. Как же так? Главного «эксплуататора» не стало, надо же собрать «митинг» и напиться. Но новгородцы-то были умнее нас, они понимали, что Новгород страшно теряет в престиже. Если нету князя, то Новгород соскальзывает в иерархии, ему грозит перспектива превратиться в чей-нибудь пригород. Город остро нуждался в князе.

Боярство. Мощь боярства заключалась в том, что если князь своей земли не имел, то боярин имел, он имел вотчину. Князь, вообще говоря, имел землю всего своего княжества. То значило, что он с нее получает дани. Дани то же самое, что позднее подати, а сейчас налоги. Но у князя не было и не могло быть феодального владения, с которого он получал бы ренту, потому что он эти дани получал не как князь Мстислав или Глеб, а как князь, например, Брянский. А если Брянский князь повышался и становился князем Черниговским, то с этого момента он получал черниговские дани, более крупные, более богатые, но тут же терял брянские дани, которые отходили его преемнику, ставшему Брянским князем. Боярин был крепче связан со своей землей, он имел вотчины. Это первые землевладельцы в нашей истории. И мы постоянно видим упоминания, что то или иное принципиальное решение князь обязательно принимает с боярами.

А как насчет демократии? Я уже сказал, что у нас древняя демократическая традиция. Наша демократическая традиция кабы не древнее, чем монархическая и тоже, безусловно, уходит в языческие времена. Речь, прежде всего, идет о городской демократии. Сельская тоже была, была сельская община, сельский сход, решавший дела, но только внутренние дела. Сельская демократия касалась конкретной волости, соответственно конкретной общины. На государственные, то есть на дела княжества она не оказывала ни малейшего влияния. А вот городская демократия оказывала.

Русский город принципиально отличен от города западноевропейского. Вот в этом сборнике в его название, на его обложку вынесено название большой статьи. Это моя совместно с коллегой Марочкиным статья, которая так и называется - «Русский город и русский дом». Она есть и в интернете. Потому если вы заинтересуетесь, прочитать ее не будет особой проблемой. Эту мою статью, пожалуй, профессионалы отметили почему-то выше всех прочих. Русский город принципиально отличался от Запада. Он был мягче. Западный город, колыбель западной демократии, был очень жестко организован. Почему же? Потому что западный город защищался от собственного сеньора, не от врага, а от сеньора, который мог быть графом, герцогом, епископом… Именно от столкновения с сеньором возводились при первой возможности каменные стены. Потому была и жесткая организация внутри города, были купеческие гильдии и ремесленные цехи. Купеческие братства, подобные западным купеческим гильдиям, у нас тоже были в домонгольский период, а вот цехов не было. Была менее жесткая организация.

Князь все-таки не был сеньором, или, точнее говоря, он был сеньором, но одновременно был и городским магистратом, должностным лицом, ответственным перед городом. Потому цехов не было, а была территориальная организация. Низший уровень - улица, собиравшая уличанский сход и избиравшая уличанского старосту. В большом городе следующий уровень - конец («район», как бы мы сейчас сказали). В Новгороде было пять концов, во Пскове - шесть. Сейчас историки считают, что любой крупный город имел кончанское устройство. Конец имел свой соборный храм, кончанское вече, и избирал кончанского старосту. И был высший уровень городской демократии - городское вече, оно собиралось только по очень серьезным проблемам.

Вот пример, который вас убедит в том, что эта демократия была совершенно реальной. Князь, который тогда воспринимался все-таки прежде всего как воин и полководец, волен был по своему усмотрению воевать. Ну, те, кому полагалось, епископ, игумены, священники могли его увещевать не воевать, быть миролюбивым, особенно не вступать в междоусобицу с другим князем. Им это либо удавалось, либо не удавалось. То было его княжое право. Но князь мог по своему усмотрению затеять войну только с дружиной, в крайнем случае, с «охочими людьми», мог набрать добровольцев. Князь не мог ополчить город. Город ополчал себя только сам вечевым приговором. То есть, иными словами, мы видим, что наши отдаленные предки в древней Руси участвовали в решении вопроса мира и войны примерно так же, как и древние греки в полисной Элладе, чему вас правильно в школе учили. Думаю, что сейчас самые пламенные демократы не требуют все-таки, чтобы решение вопроса мира и войны принималось референдумом, ну, за технической невозможностью, правда. То есть, любая демократия XXI века слабее, менее властна, значит, менее демократична, нежели те, средневековые демократии, о которых сегодня идет речь. Это тоже учтите.

Интересно, что была и промежуточная, как у нас любят говорить, «система сдержек и противовесов». Абсолютно ничего нового не придумали в последнее время! Был еще очень интересный институт в древней Руси. Это должность тысяцкого. «Тысяцкий» - это глава городского ополчения и глава города, как, например, «лорд мэр» в Англии. Тысяцкий всегда боярин, естественно, но избирался-то он демократией. Он избирался горожанами, и в какой-то степени был городским противовесом князю. Вот и такая была ситуация. Я, правда, не считаю, что то было исполнением «принципа разделения властей». Я вообще считаю, что «принцип разделения властей» не только не исполняется нигде (его имитируют), он и не выполним. У нас об этом вообще речь не идет, я говорю сейчас про Запад, где демократические институты более разработаны. Все равно это фикция - «принцип независимости властей».

А тот принцип, который я вам сейчас рисую, это скорее не принцип разделения, а принцип дополнения властей! Он очень характерен для Полибиевой схемы.

Итак, посмотрите. Элементы Полибиевой схемы: князь (монархия), бояре (аристократия), вече (демократия), притом демократия полноценная. Из кого собственно состояла городская демократия? Из городских домохозяев, глав семейств, которые и говорили от имени своих семейств. Совершенно немыслимо представить себе, чтобы на вече появился, да еще рот разинул, как это у нас принято в последние полтора десятилетия, городской босяк. Ближайший к нему домохозяин тут же ему рот бы и заткнул под радостный хохот окружающих. Разумеется, демократия - это главы семей, как и в Риме, как и в Элладе, как и во всех настоящих демократиях. Походя замечу, что неограниченная демократия, в которой участвуют все жители, в сущности не есть демократия, а есть охлократия, власть толпы. Это написано в моей работе «Демос и его кратия». Незаконные иммигранты стремятся стать законными, стремятся даже приобрести политические права. Сахалин в этой проблеме не самое больное место. Но посмотрите, что творится в Сибири с нашествием самых опасных незаконных иммигрантов - китайцев. Настоящие демократии самим устройством оберегают себя от подобных явлений, проникновений и угроз, потому что «гражданин» и «житель» - это принципиально разные понятия. Вас учили, что демократия - это власть народа. А что такое «демос»? Житель не имеет никакого отношения к демосу. Демос - это только граждане. Демократия - это власть полноправных граждан. В статье «Демос и его кратия» я отмечаю, что если все население объявлено гражданами, то в данной стране нету ни одного гражданина. А в древней Руси граждане были.

Итак, это первый период, соответствующий Полибиевой схеме. В XIII веке происходит смена этноса. Это по Гумилеву, на это, строго говоря, у нас нету времени. Заканчивается история единого народа славян и начинается история русских. Гумилев довольно убедительно показывает, что нормальный возраст этноса, который прожил всю свою историю, - 12-13 веков, после того этнос распадается. Потому вы можете видеть, что мы находимся на половине пути. Так что вы можете обзаводиться огромным количеством детей и быть спокойными за своих внуков, правнуков, на их век России еще хватит, если конечно мы будем относиться к России серьезно.

Так вот, смена этноса - это вообще всегда большие потрясения, хотя мы унаследовали культуру древней Руси. Смена этноса происходит, но культура остается та же самая. А политические традиции есть часть культуры, они тоже те же самые. Но в силу того, что распадающийся этнос потому и распадается, что полностью утрачивает внутриэтническую солидарность, как всегда и бывает, тут же, естественно, все, кому не лень, начали Русь рвать в клочья. Причем из тех, кто ее рвал, наименее опасными были ордынцы. Ордынцы не стремились оккупировать наши земли, они стремились получать дани. Они не собирались жить в наших землях. Степнякам даже в лесостепи южной Руси было неуютно, а в лесах они вообще не жили, они терялись там. Это был не самый страшный противник. Доказывается это, например, тем, что почти все, что сохранилось от культуры древней Руси, сохранилось в великорусских областях, в областях восточной Руси, а в западных областях, которые теперь по-новому называются Украиной и Белоруссий, которые, как выяснилось, имеют как бы свою независимую историю, не сохранилось ничего, потому что ордынцы не уничтожали русскую православную культуру, а поляки, венгры, немцы уничтожали ее со вкусом.

Так вот, начинается переходный период, период разорения XIII века. Еще языческую Русь скандинавы называли «Гардарики» - страной городов. Я вот в этой статье посчитал, что от 20% до 25% населения домонгольской Руси жили в городах. Правда, часть, живя в городах, занималась сельским хозяйством. Не только ремесленники и купцы жили в городах. Это примерно такой же процент, как и в конце (дохристианской) Римской империи, до четверти населения были горожане. Все это уходит. Русь становится надолго аграрной. Ну, естественно, притом утрачивается городская демократия, демократия же была городской. Ослабевший город, теряющий свою первоначальную культурную роль, экономическую роль, не может не утратить и политическую. Потому у нас остается княжеская монархия в определенном равновесии с боярской аристократией. Но что очень интересно, тем не менее низовая демократия сохраняется, и сельский сход, и волостной сход живут. В городах вече больше нету. Новгородское вече доживет до конца Новгорода, доживет и Псковское, а в общем везде вече исчезает. Однако сама организация горожан сохраняется на протяжении всего периода, это сотни и слободы. Вот тут еще одно существенное наблюдение. Демократия выстраивается только снизу, только с местного, как мы сказали бы сейчас, с муниципального уровня. Только так!

Я берусь утверждать, вам не навязывая, что если в некоем абстрактном государстве, управляемом неограниченным монархом без всякого парламента, на муниципальном уровне управляют не чиновники, а только советы и выборные начальники, то мы вынуждены признать, что в этом государстве демократия есть, как у нас, например, была демократия, начиная с Великих реформ Александра Второго, то есть, начиная с 1860-х годов. Собственно земская реформа проводилась в 1862-64 годы. А если в некоем государстве есть парламент, однопалатный или двухпалатный, или даже пятипалатный парламент, если кто-нибудь ухитрится такой придумать, но внизу управляют чиновники - начальники ДЭЗов, отделений милиции и даже участковые уполномоченные, то мы вынуждены признать, что никакой демократии в этом государстве нету, как нет и в нашем сейчас, потому что у нас именно такая система. Да, у нас с парламентаризмом вроде бы все в порядке, зато внизу мы видим только чиновников. Демократия может выстраиваться только снизу, от муниципального образования до парламента, если он есть.

В этот период, таким образом, у нас все равно не было Полибиевой схемы, у нас не было демократии на уровне государства, княжества, но внизу сохранилось демократическое самоуправление.

К концу XV века мы впервые приходим к созданию единой России. В киевские времена единой России не было, но, может быть, при величайшем государе нашей истории, первом нашем государе, кстати сказать, первом нашем царе Иване Третьем Васильевиче такое государство появляется. Тут чрезвычайно интересно, что это свидетельствует об изменении народного характера или, по-научному, этнического стереотипа. Славяне не были государственниками, они были очень вольнолюбивы, и конфедерация их устраивала. А рождение русских происходит в страшных условиях вторжений со всех сторон. И потому русские с самого начала становятся государственниками. И в XIV-XV веках идет не борьба всех против всех и вовсе не борьба кого-то за свою независимость. Тверь никогда не боролась за свою независимость от Москвы. Все были согласны с тем, что нужна единая Россия и будет единая Россия. Борьба шла между тремя династиями только за то, кто собственно сумеет основать единую Россию - Суздаль, Тверь или Москва. Сумела Москва. Но установка была общей - да, нужна единая, могущественная Россия. Она и появилась. Точную дату никто не назовет. Обычно считают, что это произошло во время приобретения внешней независимости, разрушения Орды в 1480 году. Это удобная дата. В любом случае это где-то в конце XV века.

И как только появилась единая Россия, выясняется, что социальная база правящего слоя стала узкой. Для отдельного княжества было достаточно князя и боярской думы. Понятно почему. Даже до князя можно было добраться простому человеку, а до боярина в крайнем случае сутки ехали. Доехал крестьянин до боярского двора, снял шапку, поклонился, рассказал боярину о своих проблемах. А боярин выслушивал, народ был тогда традиционный, уважительный друг к другу. Но теперь, с правительством в Москве, боярская дума сидит в Москве, и до нее не доберешься. И потому возникает проблема расширения социальной базы правящего слоя. Как она могла быть решена? На Западе ее часто решали бюрократически. По этому пути уже в XIV веке пошла Франция. В отличие от русских французы обожают бюрократию. Они поэты бюрократии. Собственно, и само слово «бюрократи» - французское. Так вот, мы по этому пути не пошли. Уже в 1493 году Иван Третий, принимая Судебник, первый общерусский законодательный корпус со времен Русской Правды Ярослава, советуется «с разных чинов людьми», по сути дела с земским собором, только в летописи он еще не назван «земским собором». То есть, уже в XV веке, при Иоанне Третьем был робкий опыт парламентаризма, даже при всей властности Ивана Третьего, который при жизни получил прозвище Грозный, которое потом у него украл его полоумный внук, тиран и людоед. По праву-то это прозвище принадлежало не Ивану Четвертому, а его великому деду.

Не могу не оговориться, что мне стыдно всю жизнь, что мы, наверное, единственное государство, где нету ни одного памятника его основателю. В Америке Вашингтон торчит из любой помойки, еще и Колумб заодно. В Турции об Кемаля Ататюрка спотыкаешься. У нас же нету ни одного памятника Ивану Третьему. И знаете вы его после школы плохо. Согласитесь, что Ивана Четвертого вы знаете гораздо лучше. Вот так построено наше школьное преподавание. За всю историю дореволюционной России было всего два тирана. В истории Италии я бы назвал вам десятки тиранов. Но в школе изучают именно тиранов - Ивана и Петра! А многих достойных и даже великих государей упоминают так, что вы про них забываете, того же Александра Освободителя, кстати сказать.

Так вот, проблема поставлена, но не разрешена. Разрешается она к середине XVI века. В 1548 году собирается краткосрочный земский собор. В следующем, 1549 году уже работает полномасштабный земский собор 1549-50 и проводит земскую реформу.

Земский собор - это парламент без всяких оговорок. Его, кстати, так и воспринимали на Западе. Учтите, что «парламент» - это национальное название английского сословного представительства. У всех нормальных народов были свои названия. Во Франции в Средние века, помните, наверное, были «генеральные штаты», в Испании - «кортесы», в Польше - «сейм», в Швеции - «риксдаг», а у нас - «земский собор».

Так вот, земский собор имел обычный для парламента того времени состав. Верхнюю палату составляли аристократы (бояре и высшее духовенство), а вот нижнюю, выборную палату, большую раза в три, составляли выборные от дворян и от посадских, то есть от буржуазии. Но так было во всех странах. Зато земская реформа была еще интереснее. Было постановлено в каждой волости избирать земского старосту. Избирали старосту из местных дворян на срок, избирали «по дворянскому списку», как мы теперь сказали бы, но избирали все свободные домохозяева, то есть избирали дворяне и крестьяне! Помимо земского старосты был еще губной староста. «Губа» - это иное название волости. Приходится переводить на английский, потому что английские и американские понятия ваше поколение знает лучше, чем русские. «Губной староста» - это шериф, выборный глава полиции. Старостам помогали также выборные земские и губные целовальники. «Целовальник», потому что он целует крест, приносит присягу честно служить, когда его избирают на должность. Целовальников избирали из зажиточных крестьян. То есть, наша демократия оказалась шире западноевропейской (пожалуй, за единственным исключением Швеции), потому что у нас на земском уровне, на муниципальном уровне к ней были причастны не только мелкие дворяне и бюргеры, но и крестьяне, по крайней мере верхушка крестьян. Это неплохой штрих к нашей демократической традиции. Эта система действует с перерывом на опричнину, на тиранический захлест Ивана Четвертого, действует в XVI и XVII веках.

Каковы функции земского собора? Земские соборы избирали царей. Первые выборы царя происходят в 1584 году. Царь Федор Иоаннович был законным наследником. Но после смерти тирана сословия заявили о себе властно, топнули ножкой, и законного наследника заставили пройти процедуру избрания. После Федора избирается каждый следующий царь, в том числе законный наследник. Таким образом, избрание - это утверждение. Не только первый Романов, но и второй Романов, и последующие Романовы тоже избираются. И последние выборы проходят в 1682 году, когда на царство избираются на правах соправления Иван Пятый и Петр Первый, братья Иван и Петр Алексеевичи.

Земские соборы низлагали государей, точнее, имели право низлагать государей. Воспользовались этим один раз, когда земским собором в 1610 году был низложен за полной неспособностью и вредоносностью царь Василий Иванович Шуйский.

Земские соборы и только они утверждали законы.

Земские соборы всегда решали вопросы мира и войны. Так, например, в начале 30-х годов XVII века донские казаки завоевали, отняли у турок крепость Азов и предложили ее в подарок Московскому государю. Михаил Федорович обратился к земскому собору. Земский собор царю отказал, потому что смута была еще недавно, Россия была еще слабой, а принять Азов означало войну с турками. Мы были как-то не готовы.

Двадцатью годами позже, в 1653 году уже царь Алексей Михайлович также обратился к земскому собору с вопросом, принять ли Богдана Хмельницкого с частью малороссийских земель в русское подданство. Тут уже речь шла о соплеменниках, тогда все считали себя русскими людьми, и земский собор постановил принять. В 1654 году (в этом году юбилей) была ратификация этого договора, это Переяславская рада. На самом же деле все решено было годом раньше.

Земские соборы утверждали крупные изменения налогов, как и во всем мире. Единственное, что недоставало земским соборам, чтобы стать уж совсем полноценным парламентом, - это регулярность. Земские соборы собирали государи, иногда по своей инициативе, иногда по инициативе сословий. Однако уже в 1634 году московский видный дворянин Беклемишев (это имя надо знать) предложил сделать собор постоянным, с годичной сессией и сроком полномочий гласных. По-русски «депутат» называется гласным, то есть имеющим право голоса. Но предложение Беклемишева не было принято как-то по недомыслию, что называется, потому что и так каждый второй год созывался собор.

Таким образом, создав единое государство, мы восстановили Полибиеву схему. И теперь в масштабе государства она выглядит так - царь, боярская дума, земский собор.

В 1689 и 1696 году происходят два переворота, активно поддержанные иностранными наемниками, два переворота Петра Первого, они были переворотами бюрократическими. И самое страшное совсем даже не то, что в условиях второй тирании Петр перестал созывать земские соборы. В этом ничего кошмарного-то нет, это неприятность, но знаете, западноевропейские державы тоже проходили свои тирании или, мягче, через свой абсолютизм. Довольно модная тенденция абсолютизма, абсолютной монархии в XVII-XVIII веках зародилась в XVI веке. Например, старшим современником Ивана Четвертого был английский король Генри Восьмой. У них очень много сходного. Они охотно, с удовольствием проливали кровь, в том числе своих подданных, оба были бабниками несусветными, даже синхронно по семь жен имел каждый за свою биографию. Причем заметьте, что в Англии тогда было уже несколько веков парламентской истории.

Вообще-то, первый земский собор у нас был созван на 54 года раньше, чем первый парламент в Англии. Я пропустил этот момент. Пытаясь добиться некоего объединения Руси, великий князь Владимирский Всеволод Третий Большое Гнездо созывает сословное представительство в 1211 году. Такую дату желательно помнить, а то мы как-то дикарями выглядим. У нас в 1211 году, а у англичан в 1265 году. Но англичане сидели на острове, и у них традиция не прервалась, а у нас прервалась в разорении XIII века, некому и негде было собирать соборы.

Так вот, в Англии было несколько веков парламентской традиции, серьезной, не прерывавшейся, и тем не менее тирания возможна, к сожалению, везде. Парламент покорно голосовал за все безумства Генри, единогласно, как верховный совет СССР. Но Генри не стало, и постепенно парламент вернул свое положение, наступило некое равновесие между королевской властью и парламентом.

Кстати, вам не кажется, что наша традиция, наше стремление к воссозданию Полибиевой схемы, очень родственна английской? Ведь в Англии в лучшие времена мы видим то же самое - король, палата лордов, палата общин. Но не сейчас, конечно. Сейчас Англия есть республика, делающая вид, что она монархия. Сейчас королевская власть уже не конституционная, она просто декоративная, да и палата лордов за XX век стала декоративной. Но ведь не сейчас же величие Англии, не в XX веке, когда Англия, потеряв все свои мировые позиции, превратилась, простите, в драный шлейф США. А в XIX веке в Англии еще была реальная королевская власть и была реальная палата лордов, была Полибиева схема.

Так вот, мы очень родственны англичанам во многих чертах национального характера. Когда нас сравнивают с западными европейцами, делают невозможную вещь, нас сравнивают с континентальными европейцами, с немцами или французами, на которых мы ужасно не похожи, просто на редкость. А на крайнем западе гораздо больше сходства с русскими стереотипами, с русскими предпочтениями, с русским характером обнаруживают с одной стороны англичане, а с другой стороны испанцы. Это уже так, между прочим, как историк культуры обращаю ваше внимание. Если хотите, посмотрите.

Итак, Петр совершил переворот. Ну и что? Если бы не несколько дополнительных условий, прошло бы несколько десятилетий, прошло бы сто лет, и земские соборы восстановили бы свое положение. Ну, ладно, Англия, один тиран. А вот Швеция, тоже парламентарная страна. Она прошла не период тирании, а период абсолютизма. При Густаве Втором Адольфе в начале XVII века и при Карле XI в конце XVII века риксдаг пикнуть не смел! Все решал король и бюрократия. Но Карл XII с треском проиграл Северную войну, и риксдаг перестал считаться с королем, который к тому же слишком долго мотался по русским просторам, а потом по «турциям». И риксдаг вернул свое положение. Королевская власть сохранилась, она была реальной. И равновесие восстановилось.

Восстановилась бы и у нас. Но Петр не только разрушил парламентаризм в России, он сделал еще две страшные вещи, поистине страшные. И эти вещи тяготеют над нами до сих пор, они въелись в литературу.

Во-первых, он убил низовую демократию, земскую. Интересно, что территориально-административное устройство (и не только его) он срисовывал у шведов. Он вообще, воюя со шведами, очень много у них заимствовал. Швеция была в конце XVII и в начале XVIII века совершенно бюрократической монархией, одной из самых бюрократических в Европе. Вверху была земля (ланд), ниже херад, еще ниже дистрикт, но в самом внизу оставался самоуправляемый церковный приход - кирхшпиль, с выборным пастором и выборным фохтом - старостой, местным администратором. Так вот, когда все это переносилось на русскую почву, было специально записано в сенате, естественно с подачи Петра: «а кирхшпильфохту и выборным от крестьян не быть, потому как умных людей у нас в деревне нет». Это про Россию записали с ее многовековой земской традицией! И вот когда не стало даже низовой демократии, как можно было восстанавливать общегосударственную, парламентскую?

Во-вторых, есть еще одно мрачное наследие Петра, и вот оно-то действует, тяготеет над нами до сих пор. Это - западничество Петра. Культурный поворот Петра к Западной Европе привел к тому, что все, что было до Петра, стало относиться к «непросвещенному» прошлому. Потому, когда у нас уже в XVIII веке начали подумывать, а в XIX веке еще больше подумывать о восстановлении парламентаризма, то начали срисовывать западные образцы, а это плохо. Когда свой парламентаризм восстанавливали французы, восстанавливали испанцы, они же не бегали к нам срисовывать схему действия земского собора, они восстанавливали свою традицию - французскую и испанскую. А мы побежали к ним.

Вот вам современный пример. В экваториальной Африке до сих пор существует институт племенных королей, они обладают реальной властью в той местности, которая считается их королевством в составе современных африканских республик. Каждый год старейшины собираются и избирают короля, обычно того же самого, то есть продлевают его полномочия. Сроков у него никаких нет, может избираться хоть до самой смерти. Но каждый год его полномочия можно не продлить. И вот этот институт, одновременно умеренно монархический и конечно же демократический, работает великолепно, как и до колониальных времен! Зато на государственном уровне демократические институты, перенесенные в Африку из Европы, порождают такую коррупцию, которая нам не снилась даже сейчас. Все институты - монархические, аристократические, демократические работают только в национальной форме! В любой другой они работать отказываются.

В частности, Петр, конечно, приблизил русское самодержавие к абсолютным монархиям Запада. Петр разрушил демократические институты, и аристократические тоже, кстати, боярскую думу он тоже разрушил. К чему это привело? В XVIII веке русские тоже были людьми энергичными и полными чувства собственного достоинства. Выяснилось, что больше невозможно терпеть императора Петра Третьего. А какое государство, какое общество, кроме нашего современного, может терпеть иностранного министра на своем престоле? Грузинское, например, может. Грузинское общество может терпеть президента Саакашвили, который, уже став президентом, продолжал получать заработную плату в государственном департаменте США. Это уже не называется «агент влияния», это называется просто - «агент». И ничего. Но русские люди в XVIII веке к тому были не готовы. Это, кстати, Маркс в «Секретной дипломатии XVIII века» назвал Петра Третьего «верноподданным прусским министром на русском престоле». Было ясно, что от него надо избавляться, но не было института земского собора, который мог бы сделать это легитимно. Пришлось удавить.

В это время крепостное право на Руси фактически превращалось в рабство. Кстати, крепостное право в XVII веке (прежде его не было) и крепостное право в XVIII веке - это два совершенно разных явления, хотя термин используется один и тот же. Крепостное право, крепостное положение крестьянина в XVII веке означало только то, что он не может покинуть свою землю, свой дом, свою усадьбу, что он должен обрабатывать эту землю. Но выгнать его тоже было нельзя. Крестьянин был соединен с земельным наделом как бы навечно. Это все, потому что поместья тогда вообще нельзя было продавать. Поместье было формой заработной платы дворянина. Многие, правда, владели не поместьями, а вотчинами. Вотчину можно было завещать, продать, пожертвовать монастырю, но только целиком, а не одну крестьянскую усадьбу. Поместье могли отобрать у дворянина. Что в обоих этих случаях менялось для крестьянина? Тот же сосед Иван слева, тот же сосед Семен справа. Тот же отец Николай в приходском храме. Те же оброки. Те же подати государству. Изменился только субъект получения этих оброков, и ничего больше. А продавать крещеных людей никому недозволенно, о том была просто особая статья в соборном уложении. Притом имелись в виду, конечно же, не крестьяне, а холопы, то есть дворовые. Что можно продать крестьян, никому не могло даже присниться! И сравните это положение в конце XVII века с положением в конце XVIII века, когда в «просвещеннейший век» Екатерины Великой можно было в газете напечатать объявление: «Продается девка здоровая с телегою крепкою и борзою сукою». В XIX веке это прекратил уже Александр Первый, но мы прошли через такое.

Только в городах, где оставались слободы и сотни, теплилась обессиленная, достаточно обескровленная низовая демократия, все-таки она еще была.

В 1861-64 годах проходят Великие реформы Александра Второго. Кстати, походя хочу сказать, что за двадцать лет до того, при Николае Первом, при отце Александра Освободителя, местное, волостное самоуправление уже было дано государственным крестьянам, не такой уж маленькой группе населения. По последней ревизии, то есть переписи населения было подсчитано 25 миллионов помещичьих крестьян и 18 миллионов государственных, то есть казенных, у которых барина не было. Вот они раньше получили сельское и волостное самоуправление. А по реформам Александра Второго его получили все освобождающиеся крестьяне. Одновременно были восстановлены земства на уровне уезда и губернии. Впервые, начиная с Петра, были восстановлены общие муниципальные учреждения, где дворяне, мещане (то есть горожане) и крестьяне заседали сообща. Через полвека это привело к блестящим результатам, в начале XX века подводили итоги земской реформы. В России появилось множество хороших дорог, все занялись своими дорогами. Конечно, я имею в виду не железные дороги, ими земства не занимались. Появилась агрономическая и ветеринарная система обслуживания населения, вторая в мире после Италии.

Наверное, мы единственное государство, где обязательное всеобщее начальное образование вводилось два раза - в 1908 году и в 1932 году. Два раза, потому что революция и ее составная часть гражданская война полностью развалили народное образование. Да, действительно, я признаю, что Надежда Константиновна Крупская во главе комиссии по ликвидации безграмотности занималась реальным делом. Но только надо всегда помнить, что они занимались этим потому, что они-то, учинив кровавые революционные безобразия, сами и разорили систему грамотности в исторической России. И скоро мы придем к тому, что нам придется в третий раз вводить всеобщее народное образование. Мы к этому приближаемся, господа.

Таким образом, земская реформа, безусловно, была оправдана. Мы восстановили низовую демократию, готовы были восстановить ее на уровне земского собора, правда, уже под названием «государственная дума». Вы, наверное, знаете, я надеюсь, что вы знаете, что указ о созыве государственной думы с ограниченными полномочиями лежал на письменном столе императора Александра в тот самый трагический день 1 марта 1881 года, когда его убили двумя бомбами. Первая поубивала казаков конвоя и детей, которые приветствовали своего царя, император остался невредим, но бомбисты ходили парами за маломощностью тогдашних взрывных устройств. Вот так, к сожаленью.

Итак, посмотрите, что мы видим. Я назвал вам два больших периода действия Полибиевой схемы в России. Оба периода - это периоды ее силы и процветания. И IX век - начало XIII века, и XVI-XVII века. Я указал вам также периоды вполне приличные, когда мы стремились к восстановлению Полибиевой схемы. Это вторая половина XV века, то есть Иоанн Третий, и эпоха, начавшаяся с освобождения крестьянства, с 1861 года. Мы были близки к тому, чтобы ее восстановить, ведь у нас кроме государственной думы был и государственный совет - квази-аристократическая палата.

Вот тут я хочу заметить, что умные люди присматриваются к опыту процветающих государств, хотя Полибия, может быть, и не читают. Посмотрите, как воспроизвели без всякой аристократии и без монархии Полибиеву схему в США. Аристократии в Америке быть не может, все плебеи, но сенат США устроен так, что исполняет роль аристократической палаты. Сенаторов избирают на 6 лет, а не на 2 года, как конгрессменов, и не на 4 года, как президента. Притом каждые 2 года сенат обновляется на одну треть, то есть, большинство в сенате всегда консервативно, большинство всегда давно работает в сенате. Да и президент США вообще-то республиканский монарх.

Так вот, мы стремились к восстановлению Полибиевой схемы, и совсем близки были к этому в последнем царствовании, при императоре Николае Втором, когда, наконец, мы все-таки пошли на избрание государственной думы. И вот тут, что очень важно, была снова нарушена национальная традиция. Все века, которые я вам разбирал, у нас была беспартийная демократия. Нелегальные партии всегда существовали, всегда есть группы единомышленников, соратников. Но легально партии были невозможны. А ведь даже современные западные политологи и философы обычно признают, что партийность есть неизбежное зло в демократических системах, по очень простой причине - это не демократический институт. Партия работает в условиях демократии, но сама-то партия устроена недемократически. В своей статье «Демос и его кратия» я привожу, что еще в XVIII веке английский философ Джеймс Хатчисон задает вопрос, можно ли считать порядочным гражданином члена политической партии? Есть русский перевод его трудов, вообще-то в основном он был эстетиком, но занимался много чем. Это середина XVIII века, не так уж давно, да? Не при фараонах. И Хатчисон отвечает: Конечно же нет! Потому что член партии будет защищать интересы партии, а не общества. И вот мы допустили партийность, легализовали партийность в 1906 году, и получили зараженную этой партийностью государственную думу. Слишком рано, ведь у нас же не было партийного опыта до того.

Самое нелепое, что никто не подсказал императору (у нас же были юристы, были историки) одну простую вещь, что партии ведь были только у разрушителей, у революционеров, были только подпольные партии, а у людей благонамеренных, у центристов, у правых, у монархистов, у них-то партий не было.

Таким образом, с легализацией партий дума получилась зараженной ядом партийности. И вот сейчас мы тоже имеем выборы по двум спискам - выборы по партиям и региональные выборы по избирательным округам. Это создал Ельцин, а Путин сейчас хочет это усугубить. Надеюсь, что Господь и русское общество ему в этом помешают. А если не сумеют помешать, через три года Путина все равно не будет, и его мерзостную систему сломают. Нам хотят навязать выборы только по партийным спискам. Если сейчас у нас нету парламентской демократии, то не будет даже ее тени, будет несколько олигархических групп, несколько конкурирующих шаек. Это лучше, чем одна шайка Коммунистическая партия Советского Союза, но все равно достаточно плохо. Полноценная демократия действует только там, где избирают лично знакомых людей, хотя бы знакомых, так сказать, не шапочно, не за ручку, а тех, кого можно было наблюдать. Когда якут Абрамович оказывается во главе Якутского региона, где его не знает ни один якут и ни один русский, это рядом с демократией даже не пылилось.

И последнее, господа, мне пора завершать. Петр совершил в истории России небывалый бюрократический переворот. С 1718 по 1783 год число чиновников в государственном аппарате Российской Империи увеличилось вдвое, и не хватало денег, чтобы их содержать. В конце XVIII века бюрократизм в России уже смягчается. В XIX веке, особенно после реформ Александра Второго бюрократизм идет на убыль, и все становится неизмеримо лучше. Если хотите, прочитайте мою маленькую, смешную заметку «Воруют ли русские». Она есть в этом сборничке «Россия - последняя крепость», который еще продается в вашем городе. Я доказываю там, смеясь, но доказываю, что чем бюрократичнее дело в России, тем больше воруют, и наоборот. Советская власть с первых дней побила все рекорды Петра. И последнее, на что обращаю ваше внимание. Со времени расчленения Советского Союза бюрократический аппарат, который должен был бы сократиться, потому что были три крупные инстанции - КПСС, СССР и РСФСР, на самом же деле возрос в 2,7 раза (!), хотя теперь осталась только РФ. Вот такое замечательное наблюдение наших дней.

Но я не собираюсь критиковать нынешний режим, я лишь только показал его полное несоответствие национальным политическим традициям.

К началу X в. образовалось единое государство Русь. Но по привычным для нас меркам оно было необычным - являлось территориально-политическим объединением союзов племенных княжений. Границы нового государства, обозначенные на исторических картах, никто не проводил и никто (за исключением опорных сторожевых пунктов) не охранял. Важным механизмом сохранения контроля над государственной территорией стало полюдье - объезд князем вместе с дружиной подвластных земель с глубокой осени до ранней весны. Полюдье - это не только сбор дани-налога, но и способ управления страной при отсутствии государственного аппарата: во время объезда князь лично разрешал конфликты, вершил суд, улаживал пограничные споры. Но это не означало, что он мог самоуправствовать: в 945 г. произвольный сбор дани в древлянской земле закончился убийством князя Игоря и его приближенных. Как известно из летописи, за него отомстила вдова - властная и мудрая правительница Руси княгиня Ольга (945-957). Из того же рассказа выясняется, что у древлян была своя столица Искоростень, свой верховный князь Мал, а у него «мужи, иже держаху Деревску землю». Таким образом, в Древнерусской державе с центром в Киеве под властью первых общерусских князей сохранялись местные племенные структуры, с которыми они должны были считаться. Неслучайно и известные договоры с греками X в. заключались Олегом и Игорем от имени «великих и светлых князей», возглавлявших союзы племенных княжений. Поэтому мудрая княгиня Ольга, победив древлян, провела первую налоговую реформу: утвердила точный размер платежей Киеву - уставы и уроки и создала систему административных центров - погостов, где останавливались князья и княжеские «мужи» для сбора дани и административно-судебного управления.

Весной вместе с собранной данью князь возвращайся в Киев. А летом дань вместе с другими товарами грузилась на суда и отправлялась вниз по Днепру - по «пути из варяг в греки» - в столицу Византийской империи Константинополь. Неслучайно в дошедших до нашего времени договорах Руси с Византией 911 и 944 гг. большая часть статей посвящена правовому урегулированию торговли русских купцов в империи.

Новый этап развития древнерусской государственности пришелся на время правления на Руси великих князей Владимира Святославича (980-1015) и его сына Ярослава Мудрого (1019-1054) - эпоху, когда держава Рюриковичей переживала подъем. При Владимире впервые начинается чеканка своей монеты (злагники и сребреники), около 1015 г. Ярославом создается древнейшая часть (Краткая редакция) «Русской Правды» - первого письменного свода законов Древнерусского государства.

На рубеже X-XI вв. Владимир постепенно ликвидировал племенные княжения: археологические исследования показали, что многие племенные центры на рубеже X-XI вв. потеряли прежнее значение, а некоторые из них были уничтожены - так в Древлянской земле вместо сожженного Искоростеня появился княжеский замок Овруч. Стали появляться и новые княжеские «грады» (Смоленск, Туров, Владимир-Волынский, Белгород, Рязань); туда князь стал сажать по «волостям» своих детей в качестве наместников. Например, его сын Ярослав (в будущем Мудрый) отправился сначала в Ростов и здесь, на северо-восточной окраине Руси основал город Ярославль, а затем княжил в Новгороде.

Такой тип государства часто называется раннефеодальной монархией. Однако следует иметь в виду, что Русь X - начала XII вв. была более близка по типу развития к государствам Восточной и Северной Европы - Норвегии, Швеции, Польше, Чехии, Венгрии. От стран Западной Европы эти страны отличались прежде всего отсутствием частной феодальной собственности на землю и преобладанием централизованной эксплуатации свободных крестьян-общинников корпорацией дружинной знати во главе с князем.

Дружина на Руси была главным и всеобъемлющим органом государственной власти и управления. С ней князья и конунги отправлялись в «полюдье» («вейцла» - гощение в Скандинавии). Княжеские старшие дружинники - бояре и младшие - отроки и детские исполняли судебные и административные функции, получая за это часть от дани, пошлин и добычи в военных походах; население должно было кормить их во время исполнения служебных обязанностей в качестве судей и приставов. В X- XII вв. боярином мог стать и умелый воин, и «ионов внук», и даже выходец «из племени смердья», т.е. простой общинник-смерд.

В новых городах и замках князь оставлял свои гарнизоны с наместниками (на Руси - посадниками, в Польше и Чехии - «каштелянами», в Венгрии - «ишпанами»). Сюда стекалась дань, треть которой шла в пользу наместника и его воинов; здесь вершился суд. Окрестное население - жители княжеских сел - было обязано не только платить дань, но и выполнять определенные «службы» - повинности: строить крепости, поставлять в них продовольствие, пасти княжеские табуны и т.д. Археологи нашли на Украине остатки больших пекарен, где делали хлеб для княжеских людей; а документы XIV-XV вв. подтверждают, что службы княжеских бобровников, бортников, рыбаков сохранялись и позднее. Поэтому в литературе можно встретить характеристику такого типа государства как дружинного, а отношения власти и подданных - служебной организацией общества.

При этом власть еще не окончательно «оторвалась» от народа. Одним из освященных временем обычаев были воспетые в преданиях и сказках пиры князя Владимира. В эпоху становления государственности такие застолья были своеобразным общественным институтом - совещанием князя со своей дружиной и «множеством народа», где обсуждались вопросы войны и мира, сбора дани с подвластных земель, принимались послы; в былинах богатыри на пиру вызывались «на службу дальнюю». В торжественной обстановке князь вершил суд, награждал отличившихся, наделял обездоленных, т.е. непосредственно общался с подданными и должным образом реагировал на общественные настроения.

Одним из важных государственных институтов древнерусской государственности было вече , о котором за столетие (997-1097) имеются только несколько летописных упоминаний: «...поведаша на вечи. И реша людье», «створиша вече», «рече им на вечи». Можно предположить, что это явление пережило за несколько столетий серьезную трансформацию: из архаического высшего органа племенного народного самоуправления оно превратилось в XII-XIII вв. в городской представительный орган. Судя по отрывочным данным, вече играло (особенно во время острых социально-политических конфликтов) важную политическую роль: проводило денежные сборы, решало вопросы обороны, приглашало князей; но его социальный состав не поддается точному определению. При этом вече проявляло себя преимущественно в критических ситуациях; оно могло судить и карать княжеских слуг, но не подменяло собой княжеской власти и нигде, за исключением Новгорода и Пскова, не переросло в постоянную и организованную структуру государственной и правительственной деятельности.

Территория государства Русь рассматривалась как коллективная собственность (домен) правящего великокняжеского рода Рюриковичей, каждый из представителей которого имел право на свою долю власти и доходов. На практике это выражалось в том, что киевские князья Святослав Игоревич (945-972), Владимир Святославич и Ярослав Мудрый выделяли «города» своим детям в «отчину», дробя территорию Руси на «волости» на условиях передачи в Киев части дани с этих земель. При этом княжичи сохраняли наследственное право власти, и в случае смерти кого-либо из них остальные «молодшие» перемещались, занимая все более престижные княжения. После смерти отца, как это было в 972 и 1015-1019 гг., между братьями начиналась борьба за владение киевским «столом», и каждый раз победитель возрождал эту лествичную систему. После смерти Ярослава Мудрого наследники - старшие Ярославичи: Изяслав, Святослав и Всеволод - жили дружно. Но после поражения от половцев в 1068 г. на реке Альте между братьями началась борьба за Киев. На нескольких княжеских съездах-«снемах» они пробовали договориться о принципах разделения «столов», но каждый раз потомки Ярослава Мудрого возобновляли усобицу за новый передел княжений. В итоге договориться удалось только в 1097 г., на съезде в Любече, когда внуки Ярослава - Свято- полк Изяславич, Владимир Всеволодович Мономах, Василько Ростиславич, Давыд и Олег Святославичи установили новый принцип организации власти: «кождо да держит отчину свою». Отныне княжества отцов - «отчины» должны были передаваться детям - наследникам каждой из княжеских линий. После ухода с политической сцены трех старших Ярославичей киевский престол перешел к сыну Изяслава Святополку. Но он оказался плохим полководцем и корыстолюбивым правителем, и его смерть в 1113 г. послужила сигналом к народному восстанию в Киеве. По просьбам киевлян великим князем киевским стал Владимир Мономах (1113-1125), прославившийся своей многолетней борьбой с половцами. С его именем связано составление нового свода законов - так называемая Пространная редакция «Русской Правды», в которой отразились изменения в социально-политическом развитии Руси. Своим авторитетом и умелой политикой этот князь сумел сохранять мир и относительное единство Руси: его дети управляли такими «волостями», как Переяславль, Смоленск, Суздаль, Новгород, Владимир-Волынский, Туров. Столь же решительно действовал и сын Моно- маха Мстислав (1125-1132): по его указу подвластные князья совершили успешный поход на Полоцк, а тамошние князья Всеславичи попали в заточение. Но после смерти Мстислава Великого, с середины 30-х годов XII в., русские земли утрачивают политическое единство и распадаются на фактически суверенные княжества-государства.

Вопрос к параграфу №1. Изобразите схематически и опишите систему государственного управления на Руси в XI в. Перечислите основные функции княжеской власти.

Формально во главе государства стоял великий князь. На местах главными были удельные князья или наместники великого князя. Но на самом деле большую роль играла также старшая дружина (бояре), с которыми князья «советовались» по всем важным делам. Кроме того, большую роль в политике играло вече. Оно вмешивалось редко, только когда чаща терпения горожан оказывалась переполнена, но зато такое вмешательство обычно заканчивалось изгнанием князя и приглашением нового.

Вопрос к параграфу №2. Назовите упоминаемые в «Русской Правде» основные социальные группы древнерусского общества XI – начала XII в. Какие категории населения Руси и почему можно отнести к господствующим? свободным? зависимым?

К господствующим слоям можно отнести князей и бояр – им принадлежали обширные владения и даже другие люди. Просто свободные общинники так и назывались – люди. Возможно, свободными были и смерды, потому что они сами за себя платили штраф и участвовали в ополчении. При этом многие исследователи считают их полузависимыми. Точно полузависимыми были закупы (он отрабатывали долг – купу) и рядовичи (которые работали на основе договора – ряда). Такие люди находились в зависимости не постоянно, а какое-то время – пока не выплачивали долг или пока продолжалось действие договора. Полностью зависимыми были холопы. Они находились на положении практически рабов.

Вопрос к параграфу №3. Составьте сравнительную таблицу «Социальный строй Руси XI – начала XII в.». Самостоятельно определите линии сравнения, названия столбцов. (Используйте памятку 2 в конце учебника.)

Вопрос к параграфу №4. Чьи интересы в первую очередь защищали статьи «Правды Ярослава», «Правды Ярославичей»? Ответ аргументируйте.

В «Правде Ярослава» защищаются в первую очередь свободные люди. В «Правде Ярославичей» больше статей, выгодных именно знати, хотя есть и меры, защищающие закупов и других полузависимых людей. То есть акцент сместился со всех свободных на бояр и князей. Но есть версия, что изначально «Русская Правда» при Ярославе Мудром составлялась не для всего народа, а только для княжеской дружины (то есть тоже господствующего слоя населения): потому там так много статей о штрафах за разные повреждения и увечья во время драки – на пирах дружины с обилием алкоголя таких должно было случаться не мало.

Вопрос к параграфу №5. Подготовьте проект «Ценностные представления и идеалы человека Древней Руси в фольклоре (былинах, сказках, пословицах)».

Презентация:

Название: Ценностные представления и идеалы человека Древней Руси в фольклоре

Изображение: русская изба

Текст: Прежде всего, идеалы людей были связаны с их бытом. Центром мира был дом, который любили, но также понимали, что он требует труда. В старину говорили:

«В гостях хорошо, а дома лучше»

«Лучше дома своего нет на свете ничего»

«Хорошо тому, кто в своем дому»

«Дом вести – не лапоть плести»

«Дом без хозяина – сиротинка».

Изображение: каравай хлеба

Текст: Питались в основном хлебом. Причём часто случался голод, потому хлеб и остальная еда не были как сегодня чем-то, что бывает по умолчанию, его ценили. Говорили:

«Хлеб – всему голова»

«Без хлеба – смерть, без соли – смех»

«Хлеба нет, так и друзей не бывало»

«Сколько ни думай, а лучше хлеба-соли не придумаешь».

Изображение: работа с серпом или цепом

Текст: В то время люди очень хорошо понимали, что дом и хлеб можно добыть только трудом. Потому и пословицы были соответствующие:

«Что потрудился, то и поел»

«Там и хлеб не родится, где кто в поле не трудится»

«Где труд, там и счастье»

«Без учебы и труда не придет на стол еда».

Изображение: Иллюстрация сказки «Репка»

Текст: При этом все понимали, что трудиться нужно всем вместе, потому что в одиночку человек мало что мог сделать. В труде ценилось умение помогать друг другу и общими усилиями делать то, что одному человеку не под силу. Именно об этом, к примеру, сказка «Репка».

Текст: Но способны были наши предки думать и об абстрактных вещах, хотя эти размышления также имели выход на житейскую мудрость. Например, порой размышляли про то, что не имеющееся счастье нужно ценить. Именно об этом сказка «Горе-злосчастье».

Территориальная структура Киевской Руси сложи­лась на основе исторически существовавшего территори­ально-племенного расселения. Первые киевские князья, стремясь расширить зону своего влияния, воевали с ули­чами и тиверцами, с древлянами, радимичами и вятичами.

0 северянах, как об особом племени, продолжают упоми­нать источники даже в XI в.: летописец влагает в уста князю Мстиславу, разбившему войска князя Ярослава, следующие слова: «Кто сему не рад? Ce лежать Северя­нин, а се Варяг, а дружина своя цела» (Лаврентьевская летопись, под 1024 г.).

Складывание Киевского государства как новой исто­рической общности сопровождалось ускорением процесса распада племенных территорий. Племенные связи, разру­шаясь, постепенно уступали место территориально-эконо­мическим и политическим. Ho в целом в период формиро­вания феодальных отношений территориальная структура Киевской Руси представляла собой комплекс племенных княжений и княжений-наместничеств. Только к началу XI в. распад племенных территорий можно считать в ос­новном законченным.

Прежде всего обратимся к вопросу об отношениях племенных территорий к основному политическому цен­тру - Киеву и, соответственно, местных князей - к киевскому князю. Источниками для изучения проблемы являются договоры, заключенные князьями, а также ле­тописи. Так, Лаврентьевская летопись (под 907 г.) рас­сказывает: «И заповеда Олег дати воем на 2000 кораб- лий, по двенатьцать гривне на ключь, и потом даяти уклады на Руские городы... по тем бо городом седяху князи под Олгом суще». A в договоре 912 г. говорится о послах: «Иже послани от Олга, великого князя Руска- го, и от всех, иже суть под рукою его светлых и великих князь и его великих бояр». Ha основе этих и других источников в исторической литературе был поднят воп­рос: кто эти «светлые» и «великие» князья, являются ли они членами Рюрикова рода или других родов, или местными племенными князьями.

Тот факт, что за малолетством Игоря править стал Олег, не брат Рюрика, заставляет предполагать, что у Рю­рика не оставалось братьев и детей старше Игоря. Следо­вательно, дом Рюрика был малочисленным и не мог дер­жать в своем владении все города.

Договор, заключенный князем Игорем с византийца­ми (договор 944 г.), позволяет установить, что Киевское государство на этом этапе так же, как и при Олеге, состо­яло из целого ряда княжений. B договоре говорится, что послы и гости для заключения договора были посланы «от Игоря великого князя русского и от всякая княжья от всех людей русских земли». Хотя ко времени Игоря род

Рюрика значительно увеличился, но в основных перифе­рийных центрах Киевского государства по-прежнему сиде­ли князья не из дома Рюрика. Это были или местные пле­менные князья, или специально посланные великим князем, т. e. князья-наместники. Несомненно, существовало раз­личие в положении тех и других князей.

Племенные князья продолжали сидеть на своей зем­ле, но после ее присоединения к Киеву были принуждены платить дань с этой земли. Отношения их ограничива­лись именно платежом дани киевскому князю, других повинностей они не имели. Можно думать, что иногда племенные князья не только не несли военной повиннос­ти, но даже не платили дани. Из летописного рассказа о взаимоотношении древлянского князя к Игорю легко ус­тановить, что подчинение древлян и древлянского князя выражалось только в предоставлении права собирать дань самому князю или княжеским боярам (в данном случае Свенельду).

Другой вид местных княжеств, подчиненных Киевом, возглавляли князья-наместники, которые получали зем­ли из рук великих князей. Вместе с земельным владени­ем они, соответственно, получали и доходы, составлявши­еся из даней с подчиненной им территории. Нельзя утверждать, что они несли основную для европейских вас­салов повинность - военную. Если в войске киевских князей и принимали участие эти местные князья или их дружины, то это было их добровольным участием. Вер­бовкой «воев» занимался сам киевский князь. И это не­удивительно, так как местные князья не обладали фео­дальными ополчениями и не могли их посылать для киевского князя. Они только могли в крайнем случае послать ему часть своей дружины.

Дальнейшее развитие феодальной зависимости вело к относительному усложнению отношений между великим киевским князем и местными «светлыми» князьями (А. E. Пресняков, вероятно, был прав, считая титул «свет­лых князей» обозначением их самостоятельности. - Пре­сняков А. E. Княжеское право в древней Руси. 1909. С. 25).

B исторической литературе несколько недооценива­лась деятельность княгини Ольги, вернее руководящей верхушки, действовавшей в ее княжение. Организующая деятельность Ольги и ее советников может быть сопос­тавлена с деятельностью Олега, Владимира Мономаха и других великих князей IX-XII вв.

Проведенная княгиней Ольгой финансово-админист­ративная реформа, очевидно, была вызвана восстанием древлян против Игоря и его убийством. Как бы ни отно­ситься к легенде о мести Ольги древлянам, но нельзя от­рицать того факта, что убийство Игоря было вызвано его вымогательствами. Летопись совершенно конкретно и правдоподобно говорит о причинах убийства Игоря, и в исторической литературе поэтому не высказывалось со­мнений в достоверности этой части летописного рассказа. Точно так же не вызывает сомнений историческая досто­верность той части летописи, где говорится о последовав­ших за убийством Игоря событиях: о выходе древлян из- под власти киевского государственного центра, об их попытке вести самостоятельную политику (в летописи это отображается в виде сватовства князя Мала к княгине Ольге), об упорной борьбе, которую пришлось выдержать Ольге. Совершенно очевидно, что все эти события повлия­ли на принятие Ольгой решения об изменении порядка сбора дани. Правящие круги понимали, что существовав­шая до убийства Игоря система взимания дани может и в дальнейшем вызывать восстания.

B решении о реформе власти исходили из понима­ния того, что на местах княжеская администрация или вовсе отсутствовала, или была крайне малочисленной и слабой, что власть великого киевского князя держалась признанием ее «племенными» князьями или «светлыми» князьями - князьями-наместниками.

Летопись говорит об этой реформе, проведенной кня­гиней Ольгой непосредственно после взятия г.Искоросте- ня: «И возложи на ня (древлян) дань тяжьку: 2 части дани идета Киеву, а третья Вышегороду к Ользе, бе бо Вышегород град Вользин. И иде Вольга по Дерьвьстей земли со сыном своим и с дружииою, уставляющи уставы и уроки; (и) суть становища ее и ловища. И приде в град свой Киев с сыном своим Святославом и пребывши лето едино. B лето 6455, иде Вольга Новугороду и устави по Мьсте повосты и дани, и по Лузе оброки и дани; (и) лови­ща ее суть по всей земли, знамянья и места и повосты, и сани ее стоять в Плескове и до сего дне, и по Днепру перевесища, и по Десне, и есть село ее Ольжичи и доселе» (Лаврентьевская летопись, под 946 и 947 гг.).

Так рассказывается о финансово-административной реформе княгини Ольги в летописи. Ho содержание и зна­чение реформы гораздо шире, чем это можно установить из летописного рассказа. Одним из основных мероприя­тий Ольги была ликвидация особого положения князей - как местных племенных, так и князей-наместников. Мес­тных князей заменила прочная, непосредственно связан­ная с центром местная финансовая администрация.

Реформа Ольги коснулась не только древлянской зем­ли, но была проведена и по всей территории Киевского государства: и по Мсте, и по Луге, и по Днепру, и по Десне. Если летопись ничего не говорит о деятельности Ольги в Волжско-Окском бассейне, то это естественно: вятичи до 964 г., т. e. до года завоевания их князем Святославом, в состав Киевского государства не входили и продолжали еще платить дань хазарам.

B ходе осуществления княгиней Ольгой финансово­административной реформы были организованы погосты. B исторической литературе некоторое время шел спор о том, что они собой представляли. В. О. Ключевский, ведя происхождение слова «погост» от слова «гостьба» - тор­говля, считал погосты торговыми пунктами, рынками. С. М. Соловьев понимал под погостами станы, становища, места остановки князей или княжеских мужей при объез­де земель для полюдья и сбора дани. А. E. Пресняков также пришел к выводу, что возникновение погостов надо связывать не с торговлей, а с установлением оброков и даней.

Несомненно, что название «погост» действительно могло произойти от «гостьбы» и первоначально погосты могли быть торговыми пунктами или факториями. Ho в X в. этот термин приобрел новое значение. Организо­ванные Ольгой погосты были финансово-административ­ными и судебными центрами. Позднее, после принятия христианства, они стали также церковно-административ­ными центрами.

Организуя погосты, княгиня Ольга, несомненно, на­значала туда постоянных княжескихагентов, иначе са­мый смысл организации погостов был бы непонятен. Смысл всех нововведений Ольги в том и заключался, что вместо периодических наездов - осеннего и зимнего по­людья князя или уполномоченных им дружинников была создана постоянно действующая, прочная и довольно гус­тая сеть местных финансовых органов.

Упорядочение сбора дани, предпринятое княгиней Ольгой по всей территории, должно было непременно от­разиться на круге тех повинностей, которые нес каждый местный князь. Тем самым положение местных «свет­лых» князей фактически было приравнено к положению остального «княжья» и бояр, которые выполняли роль великокняжеских наместников, княжеских посадников. B этой роли местные князья и бояре все больше превраща­лись в местные органы княжеской власти и теряли свою автономию от Киева.

Исследователем древнерусской истории М. Д. При- селковым было высказано мнение, основанное на анализе «De administrando imperii» Константина Багрянородного и текстов русско-византийских договоров, о том, что во второй половине X в. Киевское государство состояло из основного ядра, называвшегося Русью в узком смысле этого слова (впоследствии это территория Киевского, Чернигов­ского и Переяславского удельных княжеств) и остальных земель, называвшихся «Внешней Русью». М. Д. Присел­ков указывал, что эти «внешние» земли занимали особое положение, в частности, оыи должны были платить «по­людье», тогда как основное ядро («собственно Русь») было освобождено от этого платежа (Приселков М. Д. Киевс­кое государство второй половины X в. по византийским источникам. М. C.226). Несомненно, для середины X в. такое деление Киевской Руси на две части хорошо под­тверждается источниками.

При Святославе проявился ряд новых моментов в территориальных отношениях. Прежде всего, дом Рюри­ка в этот период фактически установил монополию на княжескую власть в Киевском государстве. А. E. Пре­сняков был прав, отмечая: «В летописном изложении вы­деление Рюрикова рода из общей массы «всякого кня­жья» как рода владельческого выступает постепенно, начиная со времени Святослава и, насколько можно су­дить по скудным намекам старых преданий, отразивших­ся в наших летописных сводах, не без борьбы завоевал этот род для себя монополию на княжое звание и княжое владение» (там же, с. 26).

Значительно расширилась при Святославе террито­рия Киевского государства. Древлянская земля была окон­чательно включена в его состав. Когда древлянскую зем­лю получил сын Святослава Олег, были установлены дани для местного населения, а значит, упорядочены формы его феодальной эксплуатации.

Неизвестно, при Святославе или при его преемнике была освоена земля радимичей. Bo всяком случае, с конца X в. летопись более не упоминает об особом племенном княжестве радимичей.

K этому времени оставалась не окончательно влив­шейся в Киевскую Русь только земля вятичей. Очевидно, сидя в основных центрах - Новгороде и Киеве, конечных станциях «Великого пути из Варяг в Греки», - первые Рюриковичи сумели взять в свои руки все основные эко­номические и политические нити государства. Только по­лоцкие князья, также сидевшие на одной из крупных ма­гистралей (по Западной Двине), сумели сохранить свое автономное княжение. Bce другие князья фактически по­низили свой статус до степени бояр-феодалов, зависимых от князя.

B правление Владимира племенные княжения были в основном ликвидированы. Дольше других только одно племя сохраняло свою племенную организацию и, следо­вательно, свою территориальную структуру - это племя вятичей. Были ликвидированы также княжения, во главе которых стояли местные «светлые князья». Вся террито­рия Киевского государства сделалась владением единого рода Владимира. Владимир управлял своим весьма об­ширным государством через своих доверенных лиц («му­жей») - посадников и тысяцких, а также через волосте­лей. Когда подросли его сыновья, князь Владимир стал раздавать им отдельные земли. Летопись указывает, что Новгород был дан сперва Вячеславу, а потом Ярославу, Псков - Судиславу, Полоцк - Изяславу, Смоленск - Станиславу, Туров - Святополку, Владимир-Волынский - Всеволоду, Тьмутаракан - Мстиславу, Ростов - Ярос­лаву, а затем Борису, Муром - Глебу. Таким образом, во всех более или менее крупных центрах теперь сидели его двенадцать сыновей.

Долгое время этот факт недостаточно осознавался в исторической литературе. A между тем ликвидация мест­ных княжений и местных династий означала не только введение единого административного и правового режима на всей территории Русского государства, но и экспропри­ацию всей этой территории, всей земли в пользу князя Владимира. Отныне земля являлась собственностью это­го рода, княжеским доменом. Сыновья князя Владимира «сидели» (правили) уже не в племенных княжениях, а в особых территориальных комплексах, называвшихся, как было установлено еще М. Ф. Владимирским-Будановым, «землями». B результате произошла относительная цент­рализация Киевского государства.

Несомненно, каждый посаженный Владимиром в том или ином центре сын рассматривал полученный им удел как вотчину и принимал меры к ее хозяйственному осво­ению: организовывал села вокруг своей столицы, строил города для организации властвования сельскими окру­гами, находившимися вдали от столицы. Каждый си­девший в том или ином центре князь имел также право раздавать не только организованные им села, но и воло­сти своим слугам или церковным учреждениям. Княжес­кий домен теперь стал состоять не только из княжеских сел и из принадлежавших князю угодий, как это было при княгине Ольге, но и из всей находившейся в преде­лах княжений земли, не розданной боярам и церковным учреждениям.

Раздел территории Киевского государства между две­надцатью сыновьями князя Владимира, опиравшимися на свои дружиыы и на своих слуг, должен был ускорять процесс превращения дани в феодальную ренту. Кроме дани, которая превращалась в ренту и взималась теперь с «рала», т. e. с плуга, были установлены различного рода поборы в пользу административных органов и су­дебные пошлины.

После смерти Владимира в результате ожесточенной междоусобной борьбы между его сыновьями киевским кня­зем сделался Ярослав. Ho продолжали существовать По­лоцкое княжество и Тмутараканское. После смерти кня­зя Мстислава Ярослав распространил свою власть на Тмутараканское княжество. Был заточен уцелевший пос­ле междоусобной борьбы князь Судислав. Таким обра­зом в борьбе с братьями Ярослав также принимал неко­торые меры к централизации Киевского государства. После того как стали подрастать его дети, он, подобно Владими­ру, стал раздавать им отдельные земли Киевского госу­дарства, а затем, умирая, решил упорядочить взаимные от­ношения своих сыновей в так называемом «ряде Ярослава». По его решению старейшинство в русской зем­ле передавалось князю Изяславу; другие сыновья князя Ярослава, получившие отдельные области, обязаны были Изяславу подчиняться.

Установившаяся при князьях Владимире и Ярославе территориальная структура Киевского государства, как видим, существенно отличалась от территориальной струк­туры Русского государства в IX-X вв. Основной террито­риальной единицей в Киевском государстве в XI-XII вв. были «земли» - относительно единые в административ­ном, политическом и хозяйственном отношении террито­рии. Ho внутренняя целостность земель была сравнительно слабой, она постоянно нарушалась в течение всего време­ни существования Киевской державы.

Сущность отношений между великокняжеским Киев­ским центром и территориями нельзя определить, исходя из понятий современного государственного права. Для ее объяснения крупнейший историк XIX в. H. И. Костомаров выдвинул своеобразную «федеративную теорию», в соот­ветствии с которой Киевская Русь представлялась союзом относительно самостоятельных государств. Этот взгляд не нашел серьезной поддержки ученых. Хотя, отдавая ей дань, В. О. Ключевский характеризовал Киевское государ­ство так: «Это была федерация не политическая, а генеа­логическая, если можно соединять в одном определении понятия столь различных порядков, федерация, построен­ная на факте родства правителей: союз невольный по про­исхождению и ни к чему не обязывавший по своему дей­ствию, - один из тех средневековых общественных составов, в которых из частноправовой основы возникали политические отношения». (Ключевский В. О. Kypc рус­ской истории. Т. I. С. 245.)

По мере развития феодализма эти примитивные от­ношения между великим князем и местными князьями, которые определялись вассалитетом без ленных отноше­ний или ленами, составлявшимися из даней, должны были усложниться. Вассалитет должен был приобретать более развитой характер: он должен был сопровождаться лен­ными отношениями тоже развитого типа, оформляться на основании особых, так называемых феодальных догово­ров, в которых устанавливались и регламентировались права и обязанности великих князей-сюзеренов и князей- вассалов. Основной обязанностью вассалов теперь явля­лась не дань, а военная служба.

Эти своеобразные отношения были близки с семей­ным владением частного права, Ho тот факт, что вели­кие князья Владимир и Ярослав делили власть со свои­ми сыновьями, совершенно не изменял сущности этой семейной власти и ее организационно-политических форм. Отец - великий князь - являлся сюзереном, сыновья его - вассалами. Обязанности сыновей-вассалов ничем не отличались от обязанностей вассалов, принадлежав­ших к другим родам. Быть в послушании, платить дань, держать верность отцу-сюзерену, оказывать военную по­мощь - всеми этими обязанностями и целым рядом дру­гих, второстепенных (быть может, увеличенных семейны­ми связями или получивших вследствие этих связей не­сколько особую форму), характеризовались отношения сы- новей-васоалов. Когда сыновья-вассалы этих обязаннос­тей не выполняли, то отец-сюзерен применял к ним те же меры, что и ко всем другим вассалам. Например, Свято- полка, сидевшего в Турове и попавшего под враждебное Владимиру влияние своего тестя - польского короля Бо­леслава, Владимир приказал арестовать вместе с женой и его советниками.

Очень характерно, что отношения между великим князем и его детьми приравнивались летописцем к отно­шениям между князем и посадником: «Ярославу же сущу Новгороде и уроком дающю Кыеву две тысячи гривен от года до года, а тысачю Новгороде гридем раздаваху; и так даяху вси посадници Новгородстии» (Лаврентьевская ле­топись, под 1014 г.).

Эта система семейных по форме, вассальных по суще­ству территориальных отношений подверглась историчес­кому испытанию после смерти Ярослава. Если Владимир и Ярослав захватили власть после устранения других своих братьев, то после смерти Ярослава дело усложнилось: ни один из его сыновей и в том числе старший - князь Изяслав не могли рассчитывать на устранение своих бра­тьев. Каждый из сыновей Ярослава, уже давно сидевших в своих княжениях, успел пустить там крепкие корни, прочно связаться с феодальной верхушкой своего княже­ния, сумел сделать так, что его судьба была тесно связана с судьбой этой верхушки. (Нужно иметь в виду, что это усиление местных феодальных кланов было проявлением объективной центробежной тенденции, которая все силь­нее стала проявляться вследствие развития процесса фео­дализации и падения значения киевского политического центра.) Поэтому устранение братьев с земель было край­не трудным делом.

Выход был найден в том, что сюзеренитет был уста­новлен за старшим из Ярославичей - Изяславом. Это было сделано в так называемом «ряде Ярослава», о кото­ром упоминалось выше. Необходимо с ним ознакомиться полностью.

Лаврентьевская летопись гласит: «Преставися вели- кый князь Русьскый Ярослав. И еще бо жевущю ему, на­ряды сыны своя, рек им: «се аз отхожю света сего, сьнове мои; имейте в собе любовь, понеже вы есте братья единого отца и матере; да аще будете в любви межю собою, бог будеть в вас, и покорить вы противныя под вы, и будете мирно живуще; аще ли будете ненавидно живуще, в рас­прях и которающеся, то погыбнете сами, (и) (погубите) землю отець своих и дед своих, юже алезоша трудомь сво- имь великым; но пребывайте мирно, послушающе брат брата. Ce же поручаю в собе место стол старейшему сыну моему и брату вашему Изяславу Кыев, сего послушасте, якоже послушаете мене, да той вы будеть в мене место; а Святославу даю Чернигов, а Всеволоду Переяславль, (а Игорю Володимерь), а Вячеславу Смолинеск». И тако раз­дели им грады, заповедав им ни переступати предела братня, ни сгонити, рек Изяславу: «аще кто хощеть обидети бра­та своего, то ты помогай, его же обидять»; и тако уряди сына своя пребывати в любви» (Лаврентьевская летопись, под 1054 г.).

← Вернуться